Комплексные исследования на Дальнем Востоке проводятся в соответствии с о Стратегией развития рыбохозяйственного комплекса России до 2020 г. подпрограммой "Наука и инновации".
Необходимость непрерывного мониторинга состояния крупных экосистем определяется тем, что они находятся в постоянной динамике в соответствии с климатическими циклами различной продолжительности. Наложение циклов друг на друга, влияние внешних факторов провинциального характера приводит к тому, что к началу каждой новой фазы начальное состояние экосистем и поддерживаемых ими запасов водных биологических ресурсов существенно различается. Это же определяет и различия в ходе динамики отдельных запасов, изменение экосистемных связей и взаимодействий между отдельными компонентами. В связи с этим, для эффективного управления рыболовством на дальневосточном бассейне и прогнозирования биоресурсов необходимо в каждый момент времени знать как состояние отдельных запасов, так и состояние экосистем в целом и ход происходящих в них процессов.
Результаты проведенных ТИНРО экосистемных исследований позволили на макроуровне обобщить и проанализировать всю имеющуюся информацию за период с 1980 г. по настоящее время по биопродукционным характеристикам донных и пелагических сообществ и экосистем дальневосточных морей в целом. Дальневосточные моря можно ранжировать по уровню биопродуктивности компонентов экосистемы.
В большинстве случаев динамика численности эксплуатируемых в дальневосточных морях запасов носит естественный характер и определяется природными процессами, но антропогенное воздействие также имеет место. Чаще всего промысел может ускорять или замедлять естественные изменения численности промысловых видов, но в некоторых случаях и непосредственно воздействовать на запас, нарушая естественный ход событий – в большей степени это относится к небольшим популяциям долгоживущих видов особо ценных в коммерческом отношении.
В целом же современное состояние сырьевой базы рыболовства в дальневосточных морях, а также определившиеся тенденции в ее динамике позволяют рассчитывать на дальнейшее увеличение в них суммарного вылова рыбы и нерыбных объектов. Об этом свидетельствуют и прогнозные ОДУ на 2007-2011 гг., которые, скорее всего, являются лишь нижним пределом промысловых возможностей бассейна. Последнее видно и из следующего ранжирования биоресурсов.
А. Традиционные объекты многолетнего промысла
К данным объектам относятся минтай, сельдь, тихоокеанские лососи, треска, навага, командорский кальмар, палтусы, шельфовые крабы, северная креветка, трубачи, терпуги, камбалы. В настоящее время они слагают основу сырьевой базы рыболовства и абсолютно преобладающую часть ежегодного вылова. В основном их ресурсы используются полностью (о недоосвоении ресурсов представляется возможным говорить только по камбалам, треске и терпугам), а в отношении камчатского краба очевиден значительный перепромысел. Наиболее многочисленные стада этой группы водных биологических ресурсов находятся в сфере регулярного мониторинга, т.е. рыбохозяйственной науке в основном до сих пор удается отслеживать их динамику численности. На очередное пятилетие чрезвычайно важным является продолжение регулярного мониторинга состояния популяций этой группы промысловых объектов, результаты которого позволят реально ежегодно реагировать на динамику запасов объектов увеличением или понижением квот вылова. В целом эта группа промысловых объектов будет слагать основу вылова на Дальнем Востоке и в предстоящем пятилетии.
Б. Недоиспользуемые промыслом традиционные объекты
К этой группе объектов относятся мойва, бычки, песчанка, акулы, скаты, корюшки, макрурусы, лемонема, бельдюговые, японский анчоус, водоросли, травы, глубоководные крабы, мелкие виды креветок, кукумария, морские ежи, осьминоги, тюлени и китообразные. Значительная часть перечисленных гидробионтов имеет относительно невысокую численность, но в целом они составляют весьма существенный резерв рыболовства. Приведенные в табл. 2.2.1 ОДУ по ним для 2007-2011 гг. в большинстве случаев значительно занижены из-за ограниченности количественной информации (в данном случае наблюдается разумная предосторожность), являющейся следствием недостаточного финансирования исследований по таким объектам в 1990-2000-е гг. По имеющимся неполным и даже фрагментарным данным некоторые из перечисленных объектов весьма обильны: водоросли, мойва, мелкие креветки, морские ежи, морские млекопитающие.
Ограниченное промысловое освоение недоиспользуемых объектов объясняется несколькими причинами:
- задействованностью экономического и материально-технического потенциала рыбопромысловых организаций на освоение традиционных объектов промысла;
- преобладанием среди резервных гидробионтов объектов с пониженной ценностью, что делает экономически невыгодным организацию их промысла;
- недостаточной разработанностью эффективных способов добычи и обработки этих объектов;
- недостаточной изученностью промысловой биологии малоиспользуемых в настоящее время гидробионтов; по многим из них исследования не проводятся или ведутся нерегулярно и попутно.
Реально ситуацию по малоиспользуемым объектам смогло бы изменить целевое государственное дотирование их промысла для компенсации экономических потерь. Таким же путем должны быть поддержаны и рыбохозяйственные исследования по данной группе объектов. Выведение их из числа «одируемых», как показала практика последних лет, недостаточно эффективно решает проблему. Во многих случаях увеличение освоения этой группы гидробионтов произошло за счет подмены видов и некоторого улучшения промысловой отчетности (по наиболее ценным объектам прилова) и лишь по некоторым является реальным (например, скаты, камбалы в некоторых районах). Более того, на первом этапе в существующем правовом поле выведение из ОДУ даже ценных промысловых видов дало обратный эффект, что наблюдается, например, на промысле сайры. Отсутствие стимула к освоению ресурса в виде угрозы лишения долей при освоении менее 50 % объемов в течение двух лет подряд приводит к уменьшению выставления флота на его промысел.
К этой группе объектов могут быть отнесены и некоторые объекты предыдущего раздела, например большие ресурсы водорослей в незаселенных и не затронутых хозяйственной деятельностью районах побережий, а также морские млекопитающие, по которым промысловые навыки частично уже потеряны. Кроме них имеются и другие объемные ресурсы, которые вообще никогда не использовались промыслом. Это в первую очередь мезопелагические рыбы, из которых в Охотском море преобладает внешне напоминающая малоротых корюшек серебрянка, в Беринговом море и тихоокеанских водах - миктофиды. Их биомасса оценивается в несколько десятков миллионов тонн. При суточных вертикальных миграциях они поднимаются в верхние слои воды, где при облове других объектов присутствуют в прилове до 1-2 тонн. Для вовлечения мезопелагических рыб в промысловую сферу в первую очередь необходимы предварительные исследования по технике и способам лова. Да и состояние самого ресурса на сегодняшний день неизвестно – последние масштабные мезопелагические съемки проводились на Дальневосточном бассейне в начале 1990-х годов
По объему потенциальных ресурсов с мезопелагическими рыбами сопоставимы медузы и закапывающиеся шельфовые двустворчатые моллюски. По имеющимся предварительным оценкам (попутные наблюдения при комплексных макросъемках) биомасса крупных медуз составляет несколько миллионов тонн, однако она подвержена значительной сезонной и межгодовой изменчивости. Даже минимального опыта использования ресурсов медуз дальневосточных морей (за исключением небольшого промысла в Японском море) нет, но обширный азиатский рынок на сырье из медуз должен стимулировать исследования по технике их лова и промысловой биологии. Аналогичная ситуация и с мелкими двустворчатыми моллюсками и водорослями – промыслом используется только несколько видов в Приморье, на Южных Курильских островах, а это - доли процента от имеющихся запасов.
Маловероятно, что в предстоящем пятилетии российская рыбная промышленность Дальнего Востока сможет приступить к освоению перечисленных выше потенциальных биологических ресурсов. Ее нынешний производственно-технический потенциал достаточен только для освоения квот традиционных объектов промысла. Но в контексте задач дальнейшего развития рыбного хозяйства в регионе (по ассортименту и объему производства) эти ресурсы заслуживают принципиального внимания. Как минимум, в предстоящие годы необходимо провести хотя бы рекогносцировочные и экспериментальные исследования, которые могли бы подготовить исходную информационную базу для более углубленных прикладных исследований после2016 г. Если же говорить только о морских млекопитающих и медузах, то внимание к этим группам ВБР определяется не только чисто промысловыми интересами, но и в связи с проблемой управления биоресурсами. Морские млекопитающие при высокой численности (таковой она является и в настоящее время) являются конкурентами рыболовства в связи с потреблением большого количества нектона и нектобентоса. А медузы и другие желетелые организмы при высокой численности (таковой она является и в настоящее время, но возможен ее дальнейший рост в будущем) потребляют большое количество планктона и промысловых объектов, находящихся на ранней стадии развития, а это икра и личинки многих пелагических и донных рыб и беспозвоночных, в том числе шельфовых крабов.
В целом необходимо отметить, что в рыбохозяйственной науке в последние десятилетия уже произошла эволюция от одновидового к экосистемному подходу в изучении и прогнозировании биологических ресурсов. Яркое тому подтверждение – цикл данных комплексных программ, по которым планируются исследования уже более 20 лет. При этом рыбохозяйственное управление все еще носит одновидовой характер. Уже сейчас необходимо вырабатывать новые принципы экосистемного подхода к управлению запасами водных биологических ресурсов, основанные на понимании функционирования сообществ и экосистем в целом и точных прогнозах их динамики. Только в этом случае можно перейти от ОДУ (общий допустимый улов) к ЭДУ (экосистемно допустимый улов) с постепенным внедрением элементов осмысленного антропогенного воздействия на отдельные экосистемные связи с целью изменения качества и количества изымаемых ресурсов.